По поводу "Бесконечного тупика"(продолжение) |
|
<···> Христианство это именно антииудаизм: "Умри ты завтра, а я сегодня".
|
| Не только антииудаизм. |
[(Я, к сожалению, не смог сразу найти на соответствующем сайте немецкий оригинал статьи и по этой причине решил, что исходным является английский текст. Так у меня возникли большие претензии к русскому переводу, обнаруженному в журнале "Профиль". Но теперь могу только констатировать, что английский вариант статьи в "Шпигеле" почему-то информативнее немецкого. Ну и, конечно, я кое-что поправил на странице...)] Своей речью в защиту мусульманского права архиепископ Кентерберийский вызвал негодование среди соотечественников. Ему следовало предвидеть, какую реакцию вызовут его слова. Архиепископ Роуэн Уильямс — человек учёный, уважаемый поэт и блестящий теолог. Только вот искусным политиком он никогда не был.Так получилось, что вечером 31 января глава англиканской церкви, с белоснежно-седой бородой и такими же волосами, строптиво торчащими во все стороны, оказался в зале лондонского Королевского суда перед аудиторией в тысячу человек. Его тёплый баритон вещал о соотношении гражданского и религиозного права. Доклад был сложный, из тех, которые нелегко понять. Но, несмотря на это, он вызвал ожесточённые дебаты. На следующий день жёлтая газета [(бульварная, таблоид)] «Sun» [("The Sun")] уже заявила, что Уильямс «опасен для страны», а умеренная «Daily Express» обвинила его в капитуляции перед исламскими экстремистами. Раздавались и такие слова, как «вопль» и «негодование». Предстоятель англиканской церкви, насчитывающей в мире около 80 млн. членов, предложил ввести в Великобритании — хотя бы частично — законы шариата, т. е. исламского права. По его мнению, следует позволить мусульманам некоторые гражданско-правовые вопросы решать через шариатский суд, а британские суды должны признавать принятые им решения (например, касающиеся заключения брака, разводов, [некоторых] споров). Архиепископ заявил, что ему это кажется неизбежным и что так можно обеспечить социальное единство в стране. В самом принципе единого закона для всех он видит «определённую опасность», ведь законы не должны вступать в противоречие с совестью людей. Конечно, [при этом] никто не хочет, чтобы в Англии воцарились «те бесчеловечные порядки», что царят в некоторых исламских странах: побивание прелюбодеев камнями, отсечение ворам рук... Представления архиепископа резко контрастируют с мнением паствы. «Британское право должно быть основано на британских ценностях», — холодно прокомментировал ситуацию пресс-секретарь премьер-министра Гордона Брауна. Министр культуры Энди Бёрнхэм назвал идеи Уильямса «рецептом хаоса». Видные представители мусульманской общины осудили выступление Уильямса, заявив, что он только сеет смятение. Архиепископу и прежде доводилось вызывать недоумение своих сограждан. Так, после 11 сентября 2001 года он сказал, что у террористов могли быть «серьёзные этические цели». Он регулярно совершает выпады против США и «христианских сионистов». Как-то под Рождество он объявил, что история о трёх волхвах — миф. [(Кстати, да, миф. И религиозный смысл Рождества отнюдь не в вере в волхвов состоит.)] Теперь же Уильямс вмешался в один из наиболее шумных в стране диспутов: об отношении британского большинства к 1,7 млн. мусульман. Оно резко осложнилось после того, как 7 июля 2005 года исламские террористы-смертники убили в Лондоне 52 человека. Несколько недель назад ожесточённые споры на ту же тему вызвал другой епископ англиканской церкви: Майкл Назир-Али, сам родом из Пакистана, выказал неудовольствие по поводу того, что исламские экстремисты превратили целые районы страны в «запретные зоны», где гражданам немусульманского вероисповедания жить и работать становится всё сложнее. И христианство, утверждал Назир-Али, стали вытеснять из жизни общества. В этих дебатах о роли ислама шариат — один из щекотливых моментов: опросы общественного мнения показали, что 40% мусульман — к ужасу общественности — требуют, чтобы в их кварталах применяли исламское право. Фактически по всей стране уже давно действуют «советы шариата», куда верующие обращаются по вопросам супружеских отношений или имущественных споров и решениям которых они следуют, несмотря на то что те юридической силы не имеют. Телеканал «Channel 4» недавно показал документальный фильм об «исламском совете шариата» в восточном районе Лондона Лейтоне, ежедневно рассматривающем более десятка дел. Бородатые шейхи консультируют мужчин, которые по неосторожности отказались от жены, в гневе трижды прокричав формулу развода — «талак» («уходи»), или женщин, желающих развестись со своими мужьями — что, впрочем, существенно сложней. «Мусульманское право стучится в дверь Великобритании, — утверждал перед телекамерой председатель совета шейх Сухаиб Хассан. — Приняв законы шариата, эта страна превратилась бы в рай. Стоит отрубить всего лишь одну руку — и воровать не станет никто. Если побить камнями лишь одного прелюбодея — это преступление исчезнет». Шейх считает, что британскому обществу следовало бы принять эту систему: «В противном случае Великобритании будет нужно всё больше и больше тюрем». [(Прямая речь в немецком варианте: "Wenn sie es nicht tut, wird sie immer mehr Gefängnisse brauchen". В английском: "If they don't accept it, they'll need more and more prisons". И нигде никакой громоздкой "Великобритании".)] Многие англичане этих представителей параллельного общества боятся. В частности поэтому премьер-министр Браун, в отличие от своего предшественника Блэра, вновь стал энергичнее подчеркивать главенствующее положение британской культуры. Он даже собирается основать «Институт британской нации», высказывается против исламских школ, а также ввёл информационные пакеты для иммигрантов, в которых отмечается значимость традиционных ценностей и законов страны. В этой [(И в этой)] обстановке именно глава государственной церкви пробивает брешь в системе национальных ценностей? [Абзац, отсутствующий в немецком, но присутствующий в английском варианте статьи: Архиепископ Ульямс явно не ожидал, что его речь вызовет столь сильный скандал. Его, говорят, поразила "враждебность отклика". Би-Би-Си даже сообщила, что он был в состоянии шока. И, выступая перед Генеральным cинодом англиканской церкви в понедельник [(11 февраля 2008 года)], Уильямс стремился всех уверить, что он и не думал предлагать введение параллельной юрисдикции. Он допустил, что его комментарии, возможно, были неясны и "неуклюже изложены", но отказался отступить от ранее сказанного.] Архиепископ Уильямс немного напоминает Папу Римского Бенедикта XVI, чья регенсбургская речь также неожиданно для него самого вызвала гнев мусульман. [/Далее в английском варианте идёт информация, отсутствующая в немецком./ В той речи Папа цитировал слова, сказанные в 1391 году византийским императором Мануилом II Палеологом учёному персу, которые привёл в своей книге богослов Адель Теодор Кури. "Покажите мне просто, что принёс Мухаммед нового, и вы найдёте только вещи злые и жестокие, такие как его призыв мечом насаждать веру, которую он проповедовал", - так говорил Палеолог.] Оба первоиерарха на самом деле больше мыслители, нежели пастыри душ, и оба они не вполне понимают одно и то же: предстоятель церкви не может высказывать свои мысли столь же свободно, как это позволено профессору богословия. Газета «Church Times» написала недавно: «С Уильямсом есть одна сложность: он постоянно забывает, что он архиепископ». Мэтью фон Рор ("Der Spiegel") |
Если Магомет не идёт к закону, закон идёт к Магомету. Архиепископ Кентерберийский Роуэн Уильямс сделал заявление, судьбоносный смысл которого трудно осознать в полной мере всем ныне живущим, в том числе и автору этих строк: глава англиканской церкви предложил «частично» ввести в Великобритании шариат. Посмотрим на обе стороны этой событийной медали.На аверсе у нас то обстоятельство, что закон в Англии с глубины времён был второй религией. Ну в какой ещё стране в начале далёкого XIII века подданные загоняли плохого короля на речной островок, чтоб заставить подписать свод хороших законов — Великую хартию? В какой ещё стране в середине того же столетия человек погибал на поле брани как Симон де Монфор, граф Лестер: только ради того, чтобы в закон о налогообложении были внесены кое-какие поправки? Абсолютное, непрошибаемое убеждение в превосходстве собственного общественного устройства над всеми иными сделало из маленькой страны великую державу, «над которой никогда не заходило солнце». (Британцы никогда не уставали теснить других — а теперь готовы потесниться даже не на спорных территориях, а в своём собственном доме, том самом, что был их крепостью. Это говорит о полном разрушении [(а нельзя ли полегче?)] того, что называется сегодня модным словцом «идентичность». <···>) Теперь реверс: англиканская церковь — ведущая христианская организация Великобритании. Если глава её предлагает резко укрепить статус другой религии, это трудно воспринять иначе, нежели знак: христианство официально капитулировало. Разумеется, на Роуэна Уильямса ополчились сегодня более адекватные коллеги (если, конечно, вообще можно говорить об адекватности духовных лиц, благословляющих гомосексуалистов плодиться и размножаться). Но на момент произнесения своего призыва Уильямс — глава англикан. Даже если завтра случится его отставка, сей скорбный факт задним числом не изменишь. В сухом остатке: главный пастырь [британских] христиан призывает свою паству отступиться от христианства [(логика автора статьи: озаботиться проблемами иноверцев - значит призвать к отказу от собственной веры)], подрывая к тому же этим призывом светские основы общества [(честно говоря, предстоятель церкви - это не тот человек, который по определению должен печься о незыблемости светских устоев)]. Не забудем: в туманном Альбионе — не то что в России-матушке, наобум Лазаря ничего не говорится. В особенности высокими лицами. И тут на сцену сего шекспировского театра выступает второе высокое лицо: премьер-министр Великобритании Гордон Браун. Немного выждав, премьер публично поддержал Роуэна Уильямса, назвав его «мужественным человеком, честно выполняющим своё общественное служение». <···> Вялые ссылки премьера на успешное применение элементов католических или иудейских норм в юридической практике Соединённого Королевства не убеждают. Сегодня, когда речь идёт о легализации шариата в принципе, многие британские мусульмане готовы назвать Уильямса святым человеком. Вопрос в том, кем они назовут его же завтра, когда эта планка будет взята. (Да кто дал право какому-то кафиру решать, какие шариатские нормы приемлемы, а какие — нет?! Четыре жены иметь можно (и, кстати, получать пособие на каждую). Это, конечно, хорошо. Но почему нельзя рубить руки за воровство?!) Факты не дают надежды на то, что диаспора сама скорректирует себя под европейские ценности. Недавно зарезана родным отцом 16-летняя девушка, отказавшаяся носить хиджаб. Перед ней [(до неё)] — ещё одна, устроившаяся работать в кафе и встречавшаяся с европейским юношей. Зарезана тоже отцом, мать помогала избавляться от тела. В собственных глазах отцы эти — не убийцы и не преступники, а, наоборот, судьи, подвергающиеся незаслуженным гонениям. <···> Но и это ещё не всё. Если, [говоря] словами Уильямса, элементы шариата нужны в законодательстве «ради единства общества», то какое же это единство, если половина живёт по шариату, а половина — нет? Это, напротив, разобщение, когда одного можно казнить за неподходящий стишок, а другого — никак [(вообще)] нельзя. <···> Реалистичность сознания, всегда спасавшая британцев, на сей раз их погубит. Верхи, не отчитываясь перед массами [(и это характерно для Англии?)], пытаются подстроиться под то, чего почти нельзя избежать. [(Верхи там просто иногда заигрываются от избытка прогрессивности. (Не всегда ж у них Черчилль или Тэтчер...) А избежать этого можно легко.)] Но прагматизм незаметно оборачивается самоубийством. <···> Елена Чудинова Архив 344 345 346 |